Интервью с автором романа «Ультрамарины» Мариеттой Наварро
«Ультрамарины» — обескураживающий литературный дебют французской писательницы, поэтессы и драматурга Мариетты Наварро. Читатели романа переносятся туда, где все ориентиры теряются в бескрайних просторах океана. Тем интереснее узнать из первых рук о путешествии автора через Атлантику, идее романа, безымянных персонажах и загадочном двадцать первом члене экипажа.
— В романе невероятно поэтичный язык, это своего рода стихотворение в прозе. А как бы вы сами определили жанр «Ультрамаринов»?
— Как читательница и как писательница я люблю тексты на стыке жанров или выходящие за их пределы. Люблю насыщенный язык — мелодичность, образы и даже физические ощущения, которые он вызывает, занимают меня столь же сильно, как и рассказываемая история. До «Ультрамаринов» я выпустила несколько сборников стихотворений в прозе, писала пьесы, которые также являются своеобразной адаптацией поэтической формы. Эта книга действительно представляет собой роман с развернутым сюжетом и вовлеченными в него персонажами, но также она — часть эксперимента с дыханием, ритмом и эмоциями, воплощенными в языке.
— Можете ли вы рассказать, как возникла идея романа? Что вас вдохновило? Сколько времени ушло на его создание?
— Идея этого морского романа пришла мне в голову после писательской стажировки на борту грузового торгового судна в 2012 году. Мне и пяти другим авторам предложили отправиться в путешествие через Атлантику. Во время этой поездки я дописывала очередной текст, но попутно сделала много заметок, так как нас просили вести бортовой журнал. Потребовалось несколько лет, чтобы найти форму, в которую предстояло облечь все эти записи. Театральная постановка? Поэтический сборник? После того как я решила предоставить капитану корабля достаточное место в повествовании и сформировала образ героини, мои заметки постепенно сложились в роман. Работа над ним велась в несколько этапов с продолжительными перерывами, и в 2021 году книга наконец вышла во Франции.
— В «Ультрамаринах» все герои остаются неназванными. Было ли это сделано намеренно, или же идея с безымянными персонажами появилась уже в процессе работы над текстом?
— С самого начала я хотела сосредоточиться на моряках как на общности людей, не выделяя кого-то отдельно. Когда появился образ капитана корабля, меня больше интересовала ее работа, нежели личные качества. Иногда я пыталась давать имена персонажам, но это быстро сводило на нет символичность и воздушность текста. Имя действительно несет в себе многое, оно могло повлиять на текст. У меня было ощущение, что, если дать героям имена, роман станет более реалистичным или даже психологическим. В каком-то смысле имена стали бы дополнительным элементом, который нарушил бы баланс!
— Почему вы решили сделать героиню капитаном корабля? В этом видится важный феминистский подтекст. Какую мысль вы закладывали, создавая ее образ?
— Да, я думаю, это решение соотносится с феминистским подходом, по крайней мере в части желания нарисовать перед читателями сложный женский образ, противопоставленный столь распространенным в литературе стереотипным представлениям о женщинах, которых изображали через призму мужского взгляда. Зачастую женщинам отводились фантазийные второстепенные пассивные роли. Мне не хотелось, чтобы это противостояние стало главной сюжетообразующей линией в романе, скорее, мной двигало желание подтолкнуть читателей к размышлению о том, что мы будем делать дальше, после того как будут созданы формальные условия равенства? С этого, на мой взгляд, может начаться любая история.
— Одна из главных сцен в романе, очень метафоричная по своей сути, — плаванье моряков в открытом море. Можно ли сказать, что оно означает некое перерождение, освобождение героев от оков обыденности, тревог и проблем?
— Да, мне хотелось, чтобы этот коллективный порыв был сродни детской радости, чтобы он стал своеобразным призывом к свободе в мире, полном ограничений, где возможности притормозить и взять паузу весьма ограничены. Эта сцена также помогает уравнять героев, которые в остальное время существуют в условиях крайне иерархизированной тяжелой работы, и вместе с ними исследовать этот удивительный опыт, почувствовать радостное ликование и пьянящий восторг. Писательство — это тоже способ опосредованно испытать то, о чем мы мечтаем, но не решаемся осуществить в реальной жизни.
— Единственный сколь-нибудь близкий человек в жизни героини — ее старший помощник. Станет ли она другим человеком после всего пережитого на корабле? В самом начале романа вы рисуете образ очень решительной, можно даже сказать закрытой, женщины-одиночки. Представится ли ей шанс стать счастливой? Финал романа и, в частности, диалог героини и старпома заставляют об этом задуматься. Или же море — единственное место, где она может быть по-настоящему счастлива?
— Меня всегда привлекали люди этой профессии, которым не сидится на месте, кому претит оседлая жизнь на суше. Словно какая-то неведомая сила вечно зовет их вперед, снова в путь. Для меня первоначальная жесткость героини обусловлена как ее характером, так и ситуацией, в которой она находится, будучи единственной женщиной среди мужчин в замкнутом пространстве корабля. Она — та, кто отдает приказы, и у нее еще меньше шансов на ошибку, нежели у мужчин, которые ее окружают. С этим сталкиваются многие женщины на руководящих постах. С их женственностью тоже идет борьба. Но мне также хотелось, чтобы в этой истории нашлось место нежности и основанной на дружбе и доверии любовной истории с мужчиной, которого она давно знает и которого всегда рада видеть. И да, я верю, что это романтическое увлечение может в перспективе сделать ее счастливой.
— Вопрос, который волнует многих читателей романа. Кто этот загадочный двадцать первый член экипажа? Хотелось бы услышать вашу версию.
— Это момент, который я не могла в полной мере объяснить на страницах книги. С другой стороны, если бы я это сделала, исчезла бы интрига, которая как раз и заставляет читателей испытывать те же сомнения и страх, что и персонажи. Мы можем взять за основу магическую интерпретацию, как в фантастической литературе. Может, он призрак? Посланец, который пришел из мира мертвых, чтобы подать героине знак, ведь она совсем недавно потеряла своего отца? Или даже более символическая трактовка: он кристаллизует потерю ориентиров, сомнения, в которых находится героиня, и помогает ей справиться с утратой. Но есть и более реалистичное объяснение: героиня просчиталась в самом начале, то есть он просто безбилетный пассажир, но она как капитан не может признать свою ошибку перед командой, а потому вынуждена держать сомнения при себе. В идеале мне хотелось бы, чтобы все эти версии имели право на существование, символизируя своеобразное слияние мира внешнего с миром внутренним, ставших на миг единым целым.
— Книга невероятно кинематографична. Можно ли ожидать, что в будущем по ней будет снят фильм или поставлен спектакль?
— На данный момент я больше представляю историю в виде фильма, нежели театральной постановки, потому что для меня этот роман очень тихий, герметичный. Но я размышляю над адаптацией, в которой смешались бы воедино текст, танец и музыка... Пока не знаю, как все сложить воедино, но планирую посвятить этому ближайшие месяцы.
Беседовала Юлия Кузмина