«Совершенный выстрел» Матиаса Энара — книга в самое сердце. Переводчик Надежда Бунтман в программе Натальи Ломыкиной «Дневник читателя»

2 октября 2021

В программе радио Sputnik о современном литературном процессе «Дневник читателя» ведущая Наталья Ломыкина обсуждает пронзительный роман о любви во время войны «Совершенный выстрел» с переводчиком Надеждой Бунтман. 


Наталья Ломыкина: В петербургском издательстве NoAge к осени вышел «Совершенный выстрел» (2003) — дебютный роман французского писателя, лауреата Гонкуровской премии Матиаса Энара. Это рассказ о молодом снайпере в неназванной стране и о внезапном чувстве, которое он начинает испытывать к пятнадцатилетней девушке Мирне. Страну раздирают конфликты, и идет настоящая война, когда важно понимать, кто твой враг. Но девушка, которая помогает больной матери, не может быть врагом. Как быть, когда сердце затапливает нежность, а реальность требует ненависти? Как быть читателю, когда главному герою невозможно симпатизировать? Холодный расчетливый ум делает главной ценностью красоту выстрела, отчуждая любую эмпатию и вообще человеческие чувства. «Совершенный выстрел» Матиаса Энара — роман-притча вне времени и пространства. 

Надежда, расскажите, пожалуйста, о главном впечатлении от этого текста, когда вы его прочли в первый раз на французском языке. Был ли это «совершенный выстрел»?

Надежда Бунтман: Да, это был абсолютный выстрел. И я хотела бы специально остановиться на названии романа. По-французски нельзя сказать la perfection de tir, есть выражение la précisition de tir — «точная, прицельная стрельба». А parfait — это, естественно, «совершенный». И вдруг меня осенило, что у нас на письме исчезла буква ё! И поэтому я в качестве эксперимента своим знакомым подсовывала это словосочетание и просила прочесть вслух. И большинство читало как «совершённый выстрел». Так что оба названия имеют право на жизнь: выстрел, естественно, произошел, поэтому можно читать и «совершенный выстрел», и «совершённый выстрел».

Я могу себе позволить, в силу своего статуса, предлагать книжки издательствам, и поэтому я решила, что я переведу эту книжку, чего бы мне этого ни стоило и какая бы судьба у нее ни была. Потому что она произвела на меня бешеное, невероятное впечатление. По объему это совсем небольшой текст, как «Посторонний» Камю, не больше. И на мой взгляд, он производит такое же впечатление, как и «Посторонний» Камю. И это ощущение нельзя даже назвать послевкусием, потому что в слове «послевкусие» есть нечто приятное.

Наталья Ломыкина: Абсолютно.

Надежда Бунтман: Это, скорее, ошеломляющий удар, и ты ходишь стукнутая, ударенная этой книгой.

Наталья Ломыкина: Как вы справлялись с собственными чувствами к герою? Это вопрос, конечно, в первую очередь к Энару, и мне очень интересно было бы узнать, что говорит писатель о своем герое. И мне кажется уместной параллель с «Благоволительницами» Литтела, потому что ты не можешь вжиться в шкуру этого человека. Восемнадцатилетний снайпер, совершив первый выстрел, делает выбор и превращается в механического убийцу. Как вы как переводчик, то есть соавтор и творец этого текста на русском языке, взаимодействовали с этим героем?

Надежда Бунтман: Задолго до моего перевода романа Энара вышла потрясающая статья Юлианы Яковлевны Яхниной «Три Камю», которую можно найти в книжке Норы Галь «Слово живое и мертвое». И когда мы познакомились с Юлианой Яковлевной, она сказала, что в основном сравнивала два перевода «Постороннего» Камю. Вышли эти переводы фактически одновременно, но это получились два разных текста. Почему? Потому что один переводчик относился к герою Мерсо как к чудовищу, такой нелюдь, который и жить-то не должен, и право на жизнь ему не должно быть дано. А второй переводчик подумал: всяко бывает, как говорил Блез Паскаль, «не ангел, не зверь, но человек». И в человеке уживаются невероятные вещи, как, я не знаю, были фашисты, которые обожали собак или любили детей. В этом весь восторг, испытываемый от чтения книжки. Когда я переводила Кокто «Опиум», я наткнулась на выражение la douleur exquise — дикая боль, которая одновременно и удовольствие. Так вот это оно. Так что, зная все это, уже переведя «Опиум», пообщавшись с Юлианой Яковлевной и прочтя ее статью, я думаю, что могу, скорее, себя отнести ко второму переводчику.

Наталья Ломыкина: Я думаю, чтобы стало понятнее, о какой книге мы говорим и какое впечатление она производит, самое время прочесть фрагмент.

Надежда Бунтман: Это самое начало, инципит. 


Самое главное — дыхание.

Терпеливое, спокойное и размеренное. Вначале нужно прислушаться к собственному телу, к биению сердца, к спокойствию плеча и руки. Нужно, чтобы винтовка стала частью тебя самого, твоим продолжением. 

Главное даже не мишень, а ты сам. Нужно организовать пространство, неважно, где ты, на крыше или за окном, нужно проверить его, освоить. Ничто так не раздражает, как кошка, прошмыгнувшая за спиной или пролетевшая птица. Нужно быть собой, и только. Глаз — на линзе прицела, металлическая рука тянется к мишени, чтобы до нее добраться. Сидя на крыше, я просматриваю тротуары, заглядываю в окна, наблюдаю, как живут люди. Я могу добраться до них одним нажатием спускового крючка. Это совсем непросто, наоборот, это очень сложная профессия, она требует точности и сосредоточенности. Люди думают только о выстреле и о его результате, им неведомо, что я слышал в своем сердце их сердцебиение, сдерживал любое проявление чувств, что я задерживал дыхание перед тем, как, обычно говорят, нажать на курок. Но я ни на что не нажимаю, наоборот, я освобождаю шептало, в итоге ударяющее по капселю, а он поджигает порох, способный выбросить пулю на тысячу двести метров и вас убить. Или не убить.



Наталья Ломыкина: Я недавно читала нонфикшн-книгу Дэвида Нотта «Военный врач», где старший хирург британского госпиталя ездит в горячие точки, он постоянный волонтер «Врачей без границ», и на три-четыре недели он берет отпуск и понимает, что его потребность спасать — это еще и адреналин войны. Когда я читала книгу Энара, я понимала, что тонкая грань, когда ты подсаживаешься на счастье убийства, — героем пройдена. Что скажете, когда это происходит в герое? Как вы с этим взаимодействовали? Насколько для вас это возможно?

Надежда Бунтман: Для меня, я надеюсь, это невозможно, хотя никогда нельзя сказать, что с тобой будет, и никогда нельзя ни от чего зарекаться. Я думала о том, что это книжка чрезвычайной актуальности, потому что мы видим, что ребята, которые расстреливают либо своих одноклассников, либо неодноклассников, либо учителей, либо просто прохожих, — молодые. А еще гениальность книжки в том, что это притча, и потому приложима к любой ситуации. Тут всего-то море, горы и жарко, и это может произойти в любой стране, тут нет никаких зацепок — ни этнических, ни географических, ни временных, и поэтому мне кажется, что это вечная книга.

Наталья Ломыкина: Абсолютно.

Надежда Бунтман: И вы прекрасно сказали о наркотике. И, наверное, люди, которые на него подсаживаются, не могут не искать себе оправдания, потому что иначе это просто пуля в лоб. И мне кажется, у меня как переводчика все-таки некое отстранение есть, — и благодаря, конечно, языку Матиаса Энара.

Я очень надеюсь, что Матиас Энар когда-нибудь вновь окажется в Москве. Он приезжал не раз сюда, с ним интересно разговаривать, он абсолютно адекватный прекрасный человек, который не живет на средства от своих книг. И это очень здорово, потому что, видимо, он пишет книжки тогда, когда у него есть потребность. А еще он был военным переводчиком и прошел через горячие точки и вырулил, видимо, из этого. Он описывает то, что видел собственными глазами, то, что происходило с людьми разного возраста, не только молодыми.

Наталья Ломыкина: Юный возраст — это еще и превращение вневременного романа об ужасе войны в страшный роман взросления. Есть момент, когда что-то может пойти не так, причем вокруг тебя. Да, он тоже не виноват, он рос абсолютно не для того, чтобы стать снайпером. И у него есть ролевая модель. Давайте расскажем о Заке — есть еще один герой в этом романе, старший товарищ.

Надежда Бунтман: Мне кажется, что эта книжка — трагедия. В университете я задаю вопрос: «Что такое трагедия?» Естественно, детям, которые про «песнь козлов» ничего не знают. И первый ответ, который я слышу: «Ну это когда много трупов». Нет, это не когда много трупов, это когда нет выхода. Трагедия — это, прежде всего, когда никто не виноват. Все виноваты, и никто не виноват. Главный герой и Зак: кто более чудовище? Кто менее чудовище? Это называется «не суди, да не судим будешь».

Эта книжка требует разговоров. Вокруг нее должны развиваться дискуссии: психологов, социологов, политиков, литераторов и, прежде всего, тех молодых людей, которые могут иметь другое мнение.

Наталья Ломыкина: Гениальность французской литературы еще в том, что все, о чем мы сейчас говорим, они укладывают не в девятьсот страниц, а в небольшое количество — в двести с чуточкой страниц. Очень маленький объем и при этом невероятная глубина. Так могут только французы: бросить камень, а круги расходятся бесконечно. Я буду очень рада, если действительно возникнет эхо обсуждения, дискуссий, потому что «Совершенный выстрел» — книга, о которой нужно говорить с читателями. Сейчас мы не можем говорить о деталях, мы не можем делать выводы, потому что мы только представляем книгу, но я очень надеюсь, что на книжных ярмарках, например, на non/fiction возникнет круглый стол, куда придут молодые люди, прочитавшие книгу, и мы поговорим с ними с большим удовольствием.

Надежда Бунтман: Матиас Энар — на то и волшебник, что он может писать и маленькие книжки, и огромные кирпичи. И один из кирпичей готовится в издательстве NoAge. Я снимаю шляпу перед переводчиком, потому что я знаю, насколько тяжело это переводится. Рабочее название могло бы быть «Ежегодное пиршество братства могильщиков». Это огромная книга, такая же, как первая книга Энара, которую выпустили в России. Она по-французски называется Bussole: «компас», а еще «буссоль» — геодезический прибор для измерения углов с собственной шкалой. Огромная книга, потрясающая, очень насыщенная, про отношения Запада и Востока.

Наталья Ломыкина: Выходила в издательстве «Азбука Аттикус».

Надежда Бунтман: А если уж начинать знакомство с Энаром, то как раз с «Совершенного выстрела». Это не автореклама, просто начинать надо с маленькой книжечки, а уж если тебе понравится, то тогда уже врубаться в большую.

Наталья Ломыкина: В программе «Дневник читателя» о романе лауреата Гонкура Матиаса Энара «Совершенный выстрел» рассказывали Надежда Бунтман и Наталья Ломыкина. Читайте хорошие книги, и до встречи!

Радио Sputnik, программа «Дневник читателя»