Под каменной бронёй тоже может быть нежная душа. Интервью с Эрикой де Пьери
«Великан и рыцарь: История Мийма и Мраара» — одна из первых детских новинок 2024 года. Перевёл с итальянского книгу Михаил Визель, а также взял интервью у Эрики де Пьери, которая нарисовала иллюстрации к этой пронзительной истории.
Мы в Лукке, и я говорю с художницей Эрикой де Пьери о её книге «Великан и рыцарь», которая выходит в петербургском издательстве «Поляндрия». А ещё — о том, как становятся профессиональными востребованными иллюстраторами, и о её новой книге про сибирского лиса Алёшу.
— Кто инициировал историю про рыцаря и великана? Писатель или художник?
— Микеле Маркитто, который и придумал эту историю. Но то, что великан окажется каменным, придумал не он. И рыцаря без лат, сочетающего в себе, скажем так, мужские и женские черты, тоже придумала я — после того, как прочитала историю. Микеле поначалу удивился — он не представлял себе каменного великана и такого хрупкого рыцаря с длинными локонами, но ему понравилось. Он сказал: «Я не так себе представлял, но так ещё лучше!» И первый же рисунок, который я ему показала, стал в итоге обложкой.
— Есть ли у этой истории какая-то историко-географическая основа? Существует ли где-то холм с очертаниями человеческой фигуры и яблоней на вершине?
— Нет, мы говорили с Микеле, и он заверил меня, что его история основана скорее на чувствах, на том, что он хотел рассказать о братстве, о мире. Кроме того, ему лично очень нравятся великаны, и он хотел построить историю вокруг гиганта. А ещё в моих родных краях — в области Венето, на границе с Трентино есть гора под название Монте Баранчи.
— С апельсиновым деревом на вершине?!
— Нет-нет, апельсины (aranci) здесь ни при чем. Не «монте д’аранчи», а Монте Баранчи. На этой горе, по преданию, жил великан Баранчи, который помогал жителям деревни, — защищал их, сейчас не вспомню от кого, сбрасывая валуны с горы. Сейчас там разбит детский парк, и есть в том числе два озера в форме отпечатков следов этого великана. И многие люди, прочитав книгу, потом писали мне, не была ли она вдохновлена этим великаном. Но на самом деле Микеле, а он родом из Турина, не знал этой истории; а я знала легенду Монте Баранчи, и мы соединили эти две идеи.
|
— Когда я впервые пролистал книгу, я, разумеется, был впечатлён ее красочностью, а ещё — просто поражён образом рыцаря — хрупким, с очень длинными золотистыми волосами, прекрасная дама, а не рыцарь! Наверное, вас часто спрашивают — почему он такой?
— Потому что я на самом деле представляла себе душу рыцаря, а не его физическое тело. У души же нет мужского или женского начала. Поэтому и я не хотела показывать мужчину или женщину. Моя задача была показать доброго и хорошего человека. А эти плывущие по воздуху волосы — в начале текста говорится, что у него были светлые букли. Так ведь обычно говорят о женских прическах, верно? Так что я подумала: зачем делать классического рыцаря, каким его представляет каждый? Давайте покажем душу нежного рыцаря с этими плывущими волосами, чтобы в этом было что-то загадочное, немного мистическое... Это послание: стоит больше уважать то, что внутри, чем то, что снаружи. И к каменному великану это тоже относится. Под каменной бронёй тоже может быть нежная душа.
|
— Когда я переводил книгу, в той же строке про золотистые букли я обнаружил ещё одно несоответствие текста и картинки. Буквами там написано, что в великане верные три метра, а твой великан раз в десять больше. Мне пришлось в переводе это просто опустить: «Высоченный Мраар, златовласый Мийм...»
— Да-да, я тоже указала Микеле, что в какой-то момент Великан сажает рыцаря на плечо, и они бегают по кромке воды на пляже, а это странно выглядит, если Рыцарь обычного роста, а в Великане «всего» три метра! Иногда в тексте попадается что-то, что не срабатывает, когда рисуешь. Ведь в конце великан должен стать горой, а рыцарь — деревцем. Я придумала так, и мы это оставили.
— К тому же «метры» — современная мера длины, а всё происходит в какие-то легендарные доисторические времена. Поэтому и я исключил метры.
— И правильно сделали!
— Не будем говорить об этом моему тёзке Микеле... Но давайте вернёмся к вам. Как в Италии становятся художником-иллюстратором?
— Есть разные пути. Некоторые мои коллеги начинали самоучками и сами разработали свой собственный стиль, который, вероятно, соответствовал времени, отвечал вкусам момента, и они таким образом стали известными. Я же, напротив, прошла определённый курс обучения. Сначала в художественной школе в моём родном Тревизо, а затем три года в школе иллюстрации и комиксов в Милане, которая готовит исключительно к этому виду работы. Я начинала как карикатурист, потом переключилась на иллюстрацию, потому что начала писать свои собственные истории, и первая же маленькая история, которую я написала и сама проиллюстрировала, получила приз на Туринской книжной ярмарке «За лучшую издательскую инициативу» (Migliori Iniziative Editoriale). Книга называлась «Шоколадная девочка», она основана на реальных событиях. Это история моей племянницы. Ее мать колумбийка, и в возрасте четырёх лет моя племянница вообразила, что она — шоколадная. И всем рассказывала, что её сестра — кофе-латте, а она — шоколадка. И всё время спрашивала, каков будет на вкус её маленький брат, который ещё в животе.
Эта история оказалась настолько успешной, что выдержала восемь переизданий, а потом мне, скажем так, повезло, потому что несколько лет назад эту книгу купил арт-директор Atlantyca, транснациональной компании, у которой было творческое подразделение под названием Dream Farm, занимавшееся редакционными проектами для разных издательств. И я начала там работать, сделала серию под названием Dino Amici («друзьязавры»), которая вышла на восьми языках. Затем я отрисовала ещё одну серию книг для девочек под названием Melowy, которая вышла на 12 языках.
Художественное образование, в отличие от самообразования, готовит тебя к большему количеству стилей, и иногда это может быть преимуществом. Тебя, может, не сразу идентифицируют в книге, но ты можешь делать много работ с большим количеством разных издательств. И тогда это действительно становится настоящей профессией.
— Мой последний вопрос, конечно, связан с вашей книгой о лисе Алёше, который любил читать. Расскажи, как вы работали над книгой о лисе, который живёт в сибирской тайге? Что-то изучали специально?
— О, совсем по-другому, чем над книгой про рыцаря и великана! Ее автор, Никола Пéше, — известный путешественник, он очень чётко представлял себе, как и что должно выглядеть. Например, я хотела одеть лиса в какие-то традиционные русские одежды, положить в нору традиционные русские вещи, а он, так сказать, «авторизовал» только полотенце на чайник, потому что это всё равно должна была оставаться звериная нора. Так что единственное, что я изучала, — это старые деревенские дома. Искала картинки с типичной русской кухней, с печью, спросила у Николы, можно ли их использовать, он сказал «да». И я их использовала — не знаю, может быть, я всё перепутала и всё сделала неправильно.
— Да нет, всё вы сделали правильно!