Поэзия и детство всегда должны быть рядом. Интервью с Мар Бенегас
Жизнь Мар Бенегас вращается вокруг поэзии: она читает её, пишет, преподаёт и делится ею со взрослыми и детьми:
«Я родилась в Валенсии в июле. Я была жёлтого цвета, меня положили на солнце и назвали Мар. Думаю, поэтому я люблю лето так же, как кошек, детей, книги и поэзию. Потом я уехала жить в лес, и с тех пор мне ещё нравятся деревья, лягушки и белки.
Кошки мне нравятся потому, что они мурлычут так, будто у них есть мотор и они вот-вот улетят. От любви я иногда всё это путаю: пишу рассказы о детских котах или стихи, которые мурлыкают, как дети, и рифмуются со словом „кот“... и так провожу дни напролёт! Я пишу, читаю и играю — не в таком порядке, но с равным энтузиазмом. У меня много книг. И мне нравится посещать школы и библиотеки, общаться с людьми всех возрастов и играть словами и стихами. Я думаю, что в мире есть красивые вещи, но есть и много ужасных вещей, и именно поэтому я стремлюсь к красоте через поэзию, потому что всё, к чему прикасается поэзия, всегда становится немного красивее. Поэзия — как игра, как забота, как сопровождение, как утешение — в детстве раскрывает весь свой потенциал. Поэзия и детство всегда должны быть рядом».
Перевели для вас интервью с Мар Бенегас о месте поэзии и её пути в современной литературе, связи детства человека и детства языка, поэтических символах и стихотворениях для чтения в любом возрасте и в любом настроении.
— Вы чудесно определяете свою деятельность тремя словами: книги, кошки и дети. Треугольник, который связывает всю вашу образовательную вселенную.
— Да, это адаптация моей реальности. У меня четыре кошки, много книг, и я счастливо окружена детьми. Это игра, которую я также использую с самыми маленькими. На самом деле кошка могла бы быть метафорой языка, поэзии и её способа существования и бытия в мире — молчаливого, скрытного, загадочного. Многие писатели поддерживают подобную связь с кошками.
— Кажется, что сейчас время прозы, время романа. Какое место в современной литературе занимает поэзия?
— Я думаю, что это утверждение связано со взрослым видением мира. Поэзия всегда присутствует в детстве. Более того, в детстве она развивается и растёт вместе с тобой, но в определённом возрасте теряется. Я также думаю, что сейчас поэзия (по крайней мере, в детской литературе) имеет собственное пространство, которого у неё не было несколько лет назад, она восстанавливает свой символизм. Сборников стихов для детей стало больше, издатели делают на это больше ставок, чем, например, десять лет назад. — Если внимательно рассмотреть историю западной поэзии, то мы обнаружим общий путь — от музыкального к прозаическому, от лирики, написанной для хора, к свободному выражению, обращённому к сложному внутреннему миру. Однако, казалось бы, детская поэзия отказывается от этого пути, она остаётся верна рифме, игре, она хочет петь. Разделяете ли вы это суждение?
Возможно, традиционные формы — метр, размер, стопа — сейчас не так легко найти во взрослой поэзии. Да, сохраняется ритм (который присущ поэзии), но это другие ритмы, другие способы декламации... И тут мы возвращаемся к истокам, к поэтическим ритмам великих литературных произведений («Илиады» или «Одиссеи», например), к ритму, произнесённому вслух. Это означает, что по-прежнему существует значительная часть современной поэзии, которую читают в этом ритме, — формально или сознательно, но она пишется для того, чтобы её так или иначе спели. И это опасная проблема, которая вытекает из общего снижения уровня использования языка, и это видно и в поэзии (и для взрослых, и для детей). Не во всей, к счастью.
Мораль, дидактика, вертикаль поэзию не строят. Только ритмичное, глубокое, то, что мир поёт и показывает, что прогоняет страх, что повторяется и повторяется, что живое, как язык, — это территория поэзии, и детство её охраняет, защищает и заставляет расти, вопреки взрослым. Всегда найдутся люди (учителя, поэты, менестрели), которые серьёзно относятся к детству, не презирают его и знают, что семя поэтики должно быть посажено именно там. И да, это семя, особенно в раннем возрасте, всегда танцует, имеет рифму и ритм, потому что это песня мира.
— Есть ли связь между детством человека и детством языка?
— Да-да, я в этом полностью убеждена. И вся моя работа на этом основана: существует связь между детством и языком. Язык, как живое существо, растёт, учится, меняется... От первых бессмысленных рифм к самой сложной и абстрактной поэзии есть путь. Тот самый, по которому может ходить новорождённый: шаг за шагом. Вы учитесь читать стихи, думать, пользоваться языком, погружаться в сложность и глубину слова. Точно так же с момента рождения мы можем многому научиться — или нет. Но мне нравится думать о прежних временах не как о рассвете, не как о детстве человечества, а скорее как о чём-то более личном и интимном. Потому что по сути мы не особо изменились, вам не кажется? Магическое мышление, несправедливость, злоупотребление властью, война... Всё остается по-прежнему, я не думаю, что «человеческое детство» многому научилось, к сожалению.
— Игра, смех, определение мира и восхищение им — всё это появляется и в детской поэзии...
— Да, между поэтической памятью и игрой существует мощная связь. Успокаивающая песня, играющая миром. Это истина, которая показывает, учит и сопровождает. Поэтому она до сих пор жива, и да, это территория детской поэзии. На самом деле поэтический язык существует и до книги — он произносится голосом и телом, именно так мы приветствуем ребёнка.
— В своих стихах вы приглашаете детей играть в то время, когда они читают, сочиняют или пишут. На своих мастер-классах вы приглашаете сочинять стихи, уверенно смешивая ингредиенты (приготовить хайку или лимерик). Способ ли это сохранить органичную связь чтения с письмом, слушания с сочинением?
— Чтение и письмо — две стороны одной медали. Зная, как мы можем использовать язык, что мы можем с ним делать, играть, выражать — иногда боль, иногда радость. Пусть мальчики и девочки тоже знают, что это их собственность: позвольте им играть, петь, писать и выражать себя. Это пространство для свободы! Давайте не будем забывать, что мы — единственные существа, которые могут творить из ничего, воплощать мечты и превращать их в реальность.
— На ваших мастер-классах вы придаёте большое значение взаимодействию родителей и детей.
— Да, на семинарах дети веселятся, а взрослые снова начинают играть, как в детстве... Но я всегда провожу мероприятия, ориентированные на детей, хотя ясно, что у взрослых и речь более сложная, и более глубокое мышление. — И как взрослому человеку раскрыться в этом игровом образовательном аспекте?
Чтение — это машина, которая заставляет работать творческое воображение. Я не понимаю акт чтения без акта творчества, они идут рука об руку. Читать умеешь, но ты хромой, если не умеешь создавать, структурировать и получать удовольствие от чего-то нового.
— Когда вы начали писать и как вы развиваете своё творчество?
— Первое стихотворение я написала в 84-м году, когда лежала в больнице, мне было девять лет, — и обнаружила его совсем недавно. Оно было написано подряд, но имело рифму и стихотворную структуру. Можно сказать, что я всегда писала, — у меня есть тетради с подросткового возраста. Но так продолжалось до тех пор, пока я не посвятила себя написанию стихов для взрослых. Когда мой семилетний сын спросил меня, могу ли я прочитать ему что-то из написанного мной, и не понял, что я читаю, то я решила что хочу написать для него книгу о его повседневной жизни. Эта книга получилась очень хорошо, потому что я смотрела прямо в глаза своим детям. Глория Фуэртес говорила, что писала для детей, потому что хотела, чтобы взрослые читали её стихи.
— Некоторые символы часто встречаются в ваших стихах: игра, дом, еда, животные и чудовища... Расскажите немного о них, пожалуйста.
— Да, это так и есть. Они мои символы. Птицы (поэтическая одержимость номер один), дома (номер два), приготовление пищи, — и всё остальное, верно. Что летает и что защищает, что питает (заботится тоже), что забавляет или что пугает... Я думаю, это связано с вещами, которые важны для меня, с моим взглядом на мир. И моей одержимой натурой тоже, конечно.
— В своих поэтических сборниках вы часто сотрудничаете с иллюстраторами вплоть до того, что ваши книги иногда превращаются в альбомы. Как вы понимаете это сотрудничество с рисунком? Нашла ли поэзия в ней верного спутника, позволяющего ей закрепиться в нашем обществе на естественном детском языке?
— Я считаю, что эстетическое и литературное воспитание необходимо. Красота, образ... И да, поэзия как искусство, если её хорошо сопровождать, растёт и растёт. Мне повезло, что многие из моих книг иллюстрированы и отредактированы с эстетической тщательностью, помещающей их на территорию красоты, которая радует душу.
— Напоследок порекомендуйте поэтов, которых мы можем читать на прятжении жизни в том или ином возрасте.
— Моя дорогая Глория Фуэртес, Изабель Эскудеро, Анжела Фигера Аймерих, Алехандра Писарник, Лорка (обожаемый), Антонио Гамонеда, Марина Цветаева... и многие другие. Я бы рекомендовала нарисовать вам карту, где есть всё и для всех возрастов (исключая детские стихи или только детских поэтов) — 44 стихотворения 44 поэтов для чтения в любом возрасте и в любом настроении.