Блог

Хотя вряд ли собака вот именно это имеет в виду: ей не свойственно думать о нас, как о тех, кто находится ниже, кто слабее, ничтожнее, хуже. Ей не важно, что мы так считаем, глядя сверху, как царь Шахрияр. Она просто идёт нам навстречу, чтобы ткнуться в ладонь своим носом, чтобы нежно лизнуть наши пальцы, чтобы мы не грустили, не злились, чтобы мы не боялись того, что пугает кого-то ещё... Потому что, скорее всего, у кого-то ещё: у него, у неё, у такого, как мы, — просто нет половины, нет существенной части, нет единственной в мире собаки.

Ко мне на встречах с читателями подходят серьёзные пятилетние люди и говорят: «Ведь продолжение будет уже скоро? Скажите, что скоро!». А некоторые даже сами придумывают новые приключения Тима и Дигги, присылают их мне в письмах. Если бы вы знали, сколько замечательных писателей у нас растёт! Очень надеюсь, что они сохранят свой талант и фантазию, когда станут взрослыми. А если сейчас кому-то из них Тим и Дигги помогают принимать важные решения, завтракать, засыпать, ждать очереди у доктора или поднимают настроение во время скучной поездки — значит, эти герои не зря появились у меня в голове.

Я горжусь, что нам удалось сформировать свой неповторимый облик и стать узнаваемыми. Мы видим, что сейчас открывается много новых независимых издательств, и крупные издательства создают новые подразделения. Но мы с самого начала вышли на рынок с определенной, непростой литературой, и нам до сих пор удается держаться этого курса и выпускать именно те книги, которые нравятся самим. И я благодарна коллегам, которые всегда меня поддерживали, хотя зачастую мы сталкивались с коммерчески не очень успешными проектами, но при этом нет ни одной книги, которую я бы сейчас снова не издала.

Когда я только начал писать про животных, это были больше истории для детей, но со временем они стали более и более «взрослыми». Я использую более сложные слова, и сами истории стали сложнее. В Голландии многие мои книги — даже большинство — издают как книги для взрослых, без иллюстраций. А для детей они издаются с иллюстрациями. 

...Но вообще, когда пишу, я не думаю, для кого — для больших или маленьких. Я думаю больше о самих персонажах, о животных, что они делают, говорят и так далее.

Я знаком с творчеством Хармса, знаю его рассказы о старухах. Вполне возможно, этот автор повлиял на меня, но не могу сказать это с уверенностью, об этом судить другим. ...Я такой сказочник, как русский Лесков с его Левшой, который блоху подковал. Русская культура вообще для меня много значит. Помню, мама читала мне русскую сказку про Бабу-ягу. Было очень страшно. Однажды летом я прочел все рассказы Чехова, и никогда не забуду это лето.

Короткие, немного театральные, немного философские, немного камерные, немного абсурдные сказки можно сравнивать с Козловым, Хармсом, Милном, но не хочется, чтобы имена, обязательно приходящие на ум, оттеняли самобытность и собственный голос автора. В рассказах про волшебное место, где уживаются самые разные существа от муравья до слона и от белки до черепахи, достаточно собственной стати, тихого достоинства и лирического обаяния.

Про поиски себя и новых впечатлений, обычное и странное, чужое и родное, про дом и дружбу, про любовь: про всё, что, без сомнения, волнует человека с той поры, как он становится трёхлетним, рассказывает с помощью картинок и стихов талантливый британский автор и художник Роб Биддальф.

Невозможно стать слишком взрослым для того, чтобы наслаждаться иллюстрированной книгой. Книжки-картинки уникальны. Они рассказывают историю одновременно словами и картинками. Как говорится, двух зайцев одним ударом. Но эти два источника информации вовсе не обязательно должны абсолютно совпадать. Вы можете что-то почерпнуть из текста, а потом рисунки могут увести вас совсем в другом направлении или показать то, что никогда не выразить словами.